Какие программы на сегодняшний день реализовываются в РФ по патриотическому воспитанию молодёжи

Сегодня я наконец прибыл в Олимпию, чтобы принять участие в Играх, открытие которых назначено на завтра. Несмотря на то, что приехал я буквально накануне, у меня будет еще достаточно времени на подготовку. Ведь выступать я буду только в одном виде спорта - самом жестоком, но, на мой взгляд, самом достойном для воина - в панкратионе.

Это мои вторые Олимпийские игры. Победить на первых у меня не получилось, надеюсь взять реванш в этот раз.

Завтра состоится торжественное открытие: регистрация и клятва участника. Я далеко не робкого десятка, но даже при одной мысли об этом у меня начинает щемить сердце.

На второй день намечены скачки и пятиборье. В раз я участвовал в пятиборье, и у меня были все шансы на победу, если бы не тот борец из Спарты... Накинулся на меня, как медведь. Я был не в силах что-то сделать.

На третий день будет бег. Мой день - четвертый. Вот тогда все решится... Панкратион - очень жестокий вид спорта, но я твердо решил - победа любой ценой. В этот раз я получу свою оливковую ветвь. Потому что третьей попытки я не хочу. Надеюсь моя решимость меня не подведет.

Я несколько лет подряд вижу во сне, последний день Игр - я стою перед толпой и на голову мне возлагают лавровый венок. Я иду побеждать или умереть - во славу Зевса.

Моральные нормы формируют систему, отличающуюся от остальных систем нормативных (права, обычая, этикета). Ряд авторов признаёт моральные нормы приоритетными по отношению к другим нормам, а иногда и придают им такие свойства, как категоричность, жёсткость, универсальность, неизменность[1]. Другие указывают, что абсолютизирование моральных норм и рассмотрение их в качестве всеобщих и обязательных является источником фанатизма.[2]

Нормы морали оцениваются гражданским обществом в связи от уровня его развития.

Некоторые авторы различают «нормы морали», являющиеся руководящим принципом этики и вытекающие из него конкретные моральные нормы. Примерами высших норм морали являются норма авторства Фомы Аквинского: «Стремиться к добру, избегать зла», принцип стремления к «максимальной выгоде для максимального количества людей» Иеремии Бентама, категорический императив Канта или принцип «благоговения перед жизнью» Альберта Швейцера.[1]