Синаго́га (от греч. συναγωγή [сюнаго́гэ] — «собрание»; ивр. בֵּית כְּנֶסֶת [бейт кне́сет] — «дом собрания»; идиш שול [шул] — «школа»), после разрушения Иерусалимского Храма, — основной институт еврейской религии; помещение, служащее местом общественного богослужения и центром религиозной жизни общины[1].
Староновая синагога в Праге, 1270 г. Старейшая действующая синагога в мире
Синагога не только оказала решающее влияние на формирование иудаизма. Традиция придаёт синагоге огромное значение в еврейской жизни. В Талмуде считается, что она уступает по святости только храму, и называется (ивр. מקדש מעט микдаш меат — «малое святилище»)[2], как сказано:
…хотя Я и удалил их к народам и хотя рассеял их по землям, но Я буду для них некоторым святилищем в тех землях, куда пошли они.
Вызвала нижеизложенные соображения брошюра под названием «The Paradox of Jews and Judaism in Russia and the Ukraine. Key findings from an attitudinal study conducted with Russian and Ukrainian Jewry, 2007» («Парадокс евреев и иудаизма в России и Украине. Ключевые выводы по результатам исследования взглядов евреев России и Украины, проведенного в 2007 году»); к ней приложена программа международной конференции по идентичности русских евреев, состоявшейся 19 декабря 2007 года (место проведения не указано). Издал брошюру The Institute for Jewish Studies in the CIS under the auspices of Rabbi Adin Steinsaltz (Институт изучения иудаизма в СHГ под руководством раввина А. Штейнзальца). По заказу этого института и при поддержке UJA-Federation of New York полевая составляющая исследования осуществлена Левада-Центром, а вся методико-аналитическая часть – Гуттмановским центром при Израильском институте демократии.
Читатель может спросить: зачем эти подробности, да еще на двух языках? Дело в том, что внимательный взгляд на названия, заголовки, титулы – все то, что мы обычно пробегаем глазами, – дает богатую пищу для анализа точно так же, как в советские времена места в шеренге членов Политбюро на трибуне Мавзолея, степень их удаленности от – или близости к – Главчлену давали пищу для небезосновательных предположений о результатах последнего раунда грызни в этой замечательной лавочке. Меня, например, титульный лист брошюры навел на размышления о еврейской идентичности и обозначающих ее терминах в русском и английском языках.
В русском языке, помимо стилистически и содержательно разнородных именований типа «жида», «иудаиста», «эксностриса», «космополита безродного», «пятой колонны» и проч., имеются два основных термина, восходящие к двум древнееврейским этнонимам, которые, впрочем, в самой еврейской Библии встречаются сравнительно редко, – иври и йеуди. Эти термины – «еврей» и «иудей» – обозначают два связанных, но ясно различающихся понятия, что соответствует представлению о евреях, восходящему в России еще к XIX веку, но окончательно сложившемуся в советский период. Термин «еврей», этимологически восходящий к библейскому иври, – обозначение национальности в русском значении этого слова (в современном английском, как известно, главное значение термина nationality – «гражданство», хотя в значении «национальность» он тоже иногда употребляется), т. е. этнической принадлежности, или, ненаучно, «расы» (хотя еще в донацистской, а особенно в нацистской Германии именно под такое понимание пытались подвести научную базу); в английском ему соответствует слово Jew, восходящее через старофранцузский, латынь и греческий к древнееврейскому йеуди. Иудей – обозначение религиозной принадлежности; английское соответствие… тоже Jew (помните антисоветский стишок послекультовской эпохи: «Первый сокол – Ленин, второй сокол… тоже»?). Есть еще, правда, Hebrew – того же происхождения, что русское «еврей», но в качестве этнонима этот термин относится, как правило, к древним евреям.
Из всего этого следует, что донести до англоязычного собеседника, например американского еврея, различие двух русских терминов – а значит, и различие передаваемых ими понятий, а значит, и само бытующее в России представление о еврейской идентичности, о том, кто здесь себя считает и кого другие считают евреем, – не так-то легко. Казалось бы, чего проще: не все же слова в русском имеют прямой эквивалент в английском, и наоборот, – ну и объясни описательно, не одним словом, а несколькими. Ан не тут-то было! Язык не только выражает и отражает человеческие отношения и взгляды на мир в их историческом развитии, но и сам может оказывать на них влияние и даже их лепить. При всем том, взаимонепонимание между русскими евреями и, например, американскими, начинающееся с переводческих трудностей, выходит далеко за языковые рамки.
